Дело о предубежденном попугае [= Дело о лжесвидетельствующем попугае ] - Эрл Стенли Гарднер

Энди Темпнет сразу же утихомирил легкий смешок, пронесшийсяпо залу заседаний, нахмурив брови. Потом он сказал:

– Полагаю, надо выслушать соседа, обнаружившего тело.

Фрэда Бонера привели к присяге.

– Вы нашли тело, мистер Бонер?

– Да, сэр.

– Где?

– Возле горной хижины, вблизи Гризли-Фиет.

– Это был его личный домик?

– Да, сэр.

– Когда вы нашли тело?

– В воскресенье одиннадцатого сентября. Примерно часа в триили четыре дня.

– Как это было?

– Я шел к себе домой и раздумывал, как повезло Сейбину нарыбалке. Я его не видел, но он всегда приезжал в день открытия сезона, так чтоя остановился возле его дома и услышал, что попугай выкрикивает всякиеругательства. Тогда я решил, что если попугай здесь, то и он тоже должен быть.Ну и вошел в дом. Все ставни были закрыты, гараж тоже был на замке. Тут яподумал, что ошибся, в доме пусто. Я уже совсем было повернул назад, но тутпопугай как закричит.

– Что он кричал?

Бонер усмехнулся:

– Попугай крыл всех на свете. Ему хотелось есть.

– Ну и что вы сделали?

– Тут у меня появилось сомнение. Наверное, Сейбин все жеприехал, просто ушел на реку. Только какого дьявола было закрывать все ставни?Ведь в доме разводится сырость. Ну, я пошел к гаражу и заглянул в окошечко. Амашина на месте. Выходит, Сейбин здесь. Я пошел к двери и стал барабанить в неечто было мочи. Когда никакого ответа не последовало, я перепугался, неслучилось ли чего. Я приоткрыл одну из ставен. Попугай вопил как оглашенный.Через окно я заметил человеческую руку на полу. Тут я разбил окно и влез в дом.Я сразу же понял, что Сейбин давно уже умер. На полу было насыпано зерно дляпопугая, стояла миска, только вода вся высохла. Я пошел к телефону и позвонил вполицию. Ничего не трогал. Вот и все.

– Что вы делали потом?

– Я вышел на воздух и стал дожидаться вас на улице.

– Думаю, нет никакой необходимости дальше допрашивать этогочеловека, верно? – спросил Мейсон.

– Мне нужно задать всего один вопрос ради проформы, – сказалпрокурор. – Это было тело Фремонта К. Сейбина?

– Да. И хотя оно здорово того… сами понимаете, но это былстарина Сейбин.

– Вы давно были знакомы с Фремонтом К. Сейбином?

– Пять лет.

– У меня все.

– Еще один вопрос, – снова проговорил коронер. – До моегоприхода в хижине ничего не трогали?

– Совершенно ничего, не считая телефона.

– Шериф явился туда вместе со мной, так?

– Да, правильно.

– Тогда послушаем шерифа.

Когда шериф Барнет с видимым трудом втиснулся в кресло длясвидетелей, коронер спросил:

– Не расскажете ли нам, что вы увидели, войдя в хижину?

– Тело лежало на полу на левом боку. Левая рука вытянутавперед, пальцы сжаты, правая рука вдоль тела. Запах стоял удушливый, пришлосьраспахнуть все двери… Конечно, предварительно мы удостоверились, что все окнабыли заперты изнутри и что их не взламывали, а потом распахнули и их.

На двери стоял пружинный замок, он был заперт. Понятно, чтоубийца спокойно вышел и захлопнул за собой дверь. Мы посадили попугая в клетку,закрыв дверцу, которая была подперта сосновой палкой, чтобы она незахлопнулась. Я обрисовал на полу мелом положение тела и пистолета, а коронерпроверил его одежду. После этого все сфотографировали, как положено.

– Эти снимки у вас с собой?

– Да, вот они, – ответил шериф, протягивая несколькофотографий.

Коронер забрал всю пачку и сказал:

– Позднее я передам их членам Жюри. Пока же продолжимработу.

– После того, как тело убрали и помещение как следуетпроветрили, – снова заговорил шериф, – мы начали досконально осматривать дом.Сначала проверили кухню. В помойном ведре лежали две яичные скорлупы и шкуркаот бекона, кусок черствого тоста, подгоревшего с одной стороны, и небольшаяжестянка из-под бобов со свининой. На газовой плите стояла сковородка. Быловидно, что на ней разогревали бобы. В кофейнике оставалось порядочно кофе, ноон покрылся плесенью. В раковине лежали грязная тарелка, нож и вилка состатками тех же бобов. В холодильнике находились: полпачки масла, коробкасливок и два пакетика плавленого сыра, нераспечатанные. В шкафу имелся большойзапас всяческих консервов, а в хлебнице почти целая булка, совершенно зеленая.Там же в бумажном мешочке было порядочно песочного печенья.

В центральной комнате у стола стояли прислоненные к стенеудочки и спиннинги, и в плетеной корзине лежала полуразложившаяся рыба.Очевидно, улову было столько же времени, сколько и трупу. Вы понимаете, что яимею в виду. Мы положили корзину в ящик и отправили на экспертизу в город.Проверили пистолет. Это был длинноствольный «деррингер» 41-го калибра, из негобыло сделано два выстрела. В теле оказалось два пулевых отверстия в области сердца.По их положению было ясно, что одновременно стреляли из обоих стволов.

Около стола стояли резиновые сапоги, к которым присталомного сухой грязи. На тумбочке около кровати стоял будильник. Он остановился на2.47. Звонок был установлен на 5.30. На теле были надеты бумажные брюки,рубашка и свитер. На ногах шерстяные носки и домашние туфли. В хижину сделанателефонная проводка. На следующий день, когда Перри Мейсон и сержант Голкомбпомогали мне в расследовании, мы обнаружили, что от нее была сделана отводка.Лицо, занимавшееся подслушиванием разговоров мистера Сейбина, обосновалось вмаленькой хижине, очень старой. Очевидно, в ней давно не жили. Прежде чемустановить в ней записывающую аппаратуру, домик был в какой-то мере починен иприведен в порядок. Видно, что ее обитатель покинул хижину в страшной спешке.На столе лежала сигарета, которую успели только закурить и тут же раздавили.Пыль указывала, что в помещении никто не бывал больше недели.

– Эллен Монтейз что-нибудь говорила в отношении оружия? –спросил коронер.

– Прошу прощения, – вмешался прокурор, – сделала ли она этозаявление добровольно или же после каких-то обещаний с вашей стороны, шериф?

– Мы спросили ее, видела ли она данный пистолет прежде, онаответила, что да. Она взяла его по просьбе своего супруга и приобрела для негопатроны в субботу, третьего сентября.

– Она назвала своего мужа?

– Она сказала, что этот человек был Фремонт К. Сейбин,которого она считает своим мужем.